Кто такой Ярослав Сейферт ?

Чехословакия – страна небольшая и страна относительно молодая. Она появилась на карте после Первой мировой войны. Поэтому и чешская, и словацкая культура (а это – разные народы и разные культуры) были для мира чем-то новым и необычным.

Впрочем, именно в первые годы независимости «выстрелили» литераторы Ярослав Гашек и Карел Чапек. Да еще как «выстрелили»! Книга «Похождения бравого солдата Швейка» стала одной из лучших книг о прошедшей Первой мировой войне. А Карела Чапека, которого номинировали на Нобелевскую премию по литературе в 1936 году, этой премии не удостоили чисто по политическим мотивам. Неприкрыто антинацистский роман «Война с саламандрами» шведские академики сочли оскорбительным. Для кого? Для немцев? Для Германии? Нет! Для нацистских руководителей Германии, всего через два года слопавших Чехословакию.

Так что первый (и единственный) чешский литератор получил Нобелевскую премию по литературе только в 1984 году. Это был Ярослав Сейферт (Jaroslav Seifert, 1901 — 1986). Ярослав не доучился в гимназии, и начал работать журналистом. Сначала он был сотрудником коммунистической газеты «Rudé právo», а позже в 1922–1925 стал редактором сатирического журнала «Sršatec». Одновременно в 1923 – 1927 году Сейферт работал в коммунистическом книжном издательстве. Но в коммунистической партии Чехословакии усиливалось влияние Москвы. В 1929 году он подписал письмо шести литераторов-коммунистов против «обольшевичения» партии, за что его из компартии исключили. Писатель продолжал журналистскую деятельность в социал-демократической и профсоюзной прессе. С 1933 по 1939 год Сейферт был редактором отдела культуры в утренней ежедневной газете «Ranní noviny».

Первые стихи Я.Сейферт опубликовал в 1919 году. В 1921 году вышел его первый сборник «Город в слезах». Стихи были революционные и оптимистичные, одухотворенные верой в построение нового мира. Но поэтический почерк Сейферта начал «прорезаться» уже в первой книжке: не все его стихи были агитками, он романтизирует борьбу пролетариата в духе совместной битвы за лучшую жизнь для всех. (Как там писали братья Стругацкие? «Счастье для всех даром, и пусть никто не уйдет обиженный»). Конечная цель революции для поэта была именно в этом. Каждый отыщет свое счастье.

В ранних произведениях Я.Сейферта встречаются и прекрасные лирические стихи. Сейферт вырос в начале двадцатого века и без труда воспринял популярную в то время наивную манеру живописи, вроде той, которую использовал Йозеф Лада для иллюстрации гашековского «Швейка». А Сейферт был первым чешским поэтом, который в своем творчестве непосредственно использовал приемы такой наивной живописи, глядя на окружающий мир нарочито наивным, детским, взглядом.

Следующий сборник стихов Я.Сейферта «Только любовь» вышел в 1923 году. Новые стихи «выросли» вместе с автором. Они стали отличаться буйством фантазии, выразительностью, отказом от прежней риторики. Теперь в стихах – не только мечты о революции, но и обычные радости рабочих окраин города.

В сборнике 1925 года «На радиоволнах» поэтический почерк Сейферта становится более разнообразным. Кроме возвышенной лирики, воспевающей романтику любви, экзотику странствий. Сейферт поэтизировал реалии большого города, которые в прошлых сборниках противоставлял деревенской природе. А главное, в этом сборнике впервые появились экспериментальные стихи, в которых разрушаются логические связи, господствует усложненная метафора, а текст строится на основе каламбура. Новизну жанра подчеркивали даже разные шрифты, использованные в книге. Поэзия Сейферта первая нарушила дух серьезности и патетики, который царил до того времени в чешской поэзии. Ведь поэзия – дело веселое и дело не скучное. Но вкус к экспериментам и легкость восприятия жизни у Я.Сейферта очень быстро прошел.

В тяжелые для Чехии времена Второй мировой войны, когда она была оккупирована немецкими войсками, появились сборники «Погасите огни» (1938), «Веер Божены Немцовой» и «Одетая светом» (1940), «Каменный мост» (1944) и стихи о Пражском восстании «Каска глины» (1945). Эти стихи глубоко коренились в чешской культурной традиции. Они были очень конкретны по своему смыслу и образности и укрепляли веру в бессмертие народа.

После войны одна за другой вышли еще три книги Ярослава Сейферта. Но ситуация в стране изменилась и появились новые цензоры, которые знали, как должны писать чешские литераторы. А именно, радостно и весело, замечая во всем только положительные тенденции, без закидонов и поисков «новых путей». (Какие такие новые пути? Путь к коммунизму начальству известен, так что, вперед, под водительством партии!)

Оказалось, что не всякое здоровье выдержит социалистический реализм. К этому прибавилась также тяжелая болезнь. С 1954 года поэт замолчал на целых девять лет. Несмотря на это, он был окружен почетом, а в 1955 году даже получил Государственную премию имени Клемента Готвальда за сборник 1954 года «Мамочка». В 1966 году ему было присвоено почетное звание народного артиста.

Вновь заговорил поэт в середине 1960-х годов, когда в Чехословакии началось изменение политического климата, которое назвали позже «Пражской весной». Но теперь это был совсем иной Сейферт. Он стал писать свободным стихом (верлибром), больше внимания стал уделять противоречиям жизни, относительности всего замершего, остановившегося, скоротечности жизни. Даже позитивные ценности жизни поэт подвергал сомнению. В эти годы издаются сборники «Концерт на острове» (1965), «Комета Галлея»(1967), «Литье колоколов» (1967). В 1968 году поэт получает еще одну Государственную премию. В 1968 –1970 годах он был главой Союза чехословацких писателей.

Но «Пражская весна» окончилась советской оккупацией, и поэт снова замолчал надолго. Только в 1979 году вышла его книга «Зонтик на Пикадилли». Я.Сейферт был слишком известен, чтобы подвергнуть его репрессиям, хотя поэт к тогдашнему тоталитарному режиму относился отрицательно, чего и не скрывал. В чешской поэзии сложилась ситуация: «Если не Сейферт, то кто же?» Поэтому его имя не запрещалось и не замалчивалось, выходили книги. В отличие от произведений таких «безнадежных» диссидентов, как Вацлав Гавел, Павел Когоут или Богумил Грабал, стихи Я.Сейферта переводились в Советском Союзе. Его книги издавались на Западе, а присуждение Я.Сейферту Нобелевской премии в 1984 году не вызвало со стороны партийного руководства такой истерической реакции, как присуждение этой награды Б.Пастернаку и А.Солженицыну вызвало в СССР.

Но от былого оптимизма не осталось и следа. В 1981 году вышел сборник «Чумной столб», в котором Я.Сейферт воспринимает условия жизни в тогдашней Чехословакии, как жизнь в зачумленной стране. В 1983 году вышел сборник «Быть поэтом». Книга воспоминаний «Все краса света» вышла в 1981 году в Кельне, потом в Торонто и, наконец, в 1983 году добралась до Праги. Последние произведения Сейферта обращены к прошлому, но прошлое поэт воспринимает через призму современности. Поэтому его воспоминания лишены внутреннего покоя, они наполнены размышлениями над тем, что происходит в мире.

Фамилия Ярослава Сейферта читалась и переводилась по-разному. Можно встретить написание этой фамилии Сайферт или даже по-немецки: Зайферт. Но все это – фамилии одного и того же поэта.

pro

Семен Цыгановский

Читаешь биографию практически неизвестного тебе поэта и думаешь: какова бы была судьба этого парня в СССР? Дожил бы он до своего пятидесятилетия?

spe

Юлия Дворникова

Кто его знает, Семён! Во всяком случае, будучи уже руководителем Союза писателей Чехословакии, в 1977 году Ярослав Сейферт подписал диссидентскую Хартию-77 и умудрился-таки прожить более 80 лет!
Чем-то его стихи похожи на стихи Дриза, которого я нежно люблю, поэтому и с Сейфетом "знакома". Очень хорошая статья. Спасибо!+++++++

pro

Тамара Меркулова

Про то, что Чапек номинировался на Нобелевскую премию, я не знала. По моему, был бы вполне достойный лауреат. Не хуже других, нынче абсолютно забытых.

А Гашек мне кажется совершенно мужским чтением. Уж слишком много там скабрезностей.

pro

Семен Цыгановский

Юлия, Ваша реплика как раз подтверждает мои слова. Хорошо быть диссидентом в европейской стране, имеющей многолетние традиции демократии.

pro