Правда, имелись среди них люди и достойные: Александр Пушкин, князь Вяземский, Василий Жуковский, братья Брюлловы, Иван Козлов. Однако были они все, по большей части женаты, не вылезали из долгов, а Козлов и вовсе был слеп. Нет, людям искусства нет веры; все у них как-то шатко, туманно, зыбко, а тут – флигель-адъютант Его Величества, без пяти минут полковник, а там, глядишь, и генерал. Тут все основательно, твердо, за ним Аннушка будет, как за каменной стеной, – так примерно думала вдовствующая уже два года княгиня Марфа Екимовна Абамелек, Ираклия Абрамовича Боратынского, просившего ее благословения на замужество с ним ее дочери Анны.
- Je vous remercie, – сказала, наконец, Марфа Екимовна и повторила уже по-русски, – благодарю вас. Однако, я думаю, надо спросить у Аннушки…
- Она согласна, – перебил ее Боратынский, блестя счастливыми глазами.
- Ах, вот как? – притворно удивилась княгиня. – Ну, тогда, приведите ее сюда…
Свадьба одной из самых красивейших девушек Петербурга и перспективного блестящего офицера состоялась в 1835 году. А после месячного отпуска, ставшего медовым, Ираклий Абрамович был вынужден вернуться в свой лейб-гвардии Гусарский полк, коим еще несколько лет назад командовал отец Аннушки генерал-майор князь Давыд Семенович Абамелек.
Вообще, Ираклий Абрамович, в отличие от своих троих братьев, был везунчиком. Особенно он отличался в этом плане от своего старшего брата, Евгения, будущего прекрасного, однако часто мрачно-философствующего поэта, у коего, казалось, он и отобрал его долю жизненных удач.
Род Боратынских вел свое начало от Зоарда хана «одной из орд, - как писал Русский Биографический Словарь, – наводнивших восточную Европу в V в.» Потомки хана ополячились и стали польскими дворянами.
«Фамилию Боратынского, – писал Русский Биографический Словарь в 1900 году, – принял Дмитрий – канцлер земель русских», умерший в 1374 году.
У Дмитрия Дмитриевича был внук хорунжий Ян Боратынский, ознаменовавший себя военными подвигами во времена польского короля Сигизмунда I.
Ян Дмитриевич имел сына Петра, удостоенного в 1558 году погребения в Королевском соборе Кракова. Надпись на его могильном камне гласила: «Петру Боратынскому, кастелану Бельсина и капитану Самбора, отмеченному знатностью и воинской славою, происходящему из славнейшего по отцу своему рода, знаменитого мудростию, красноречием и добродетелями духа».
Иван Петрович Боратынский, правнук Яна, коему явно не везло в Польше, подался в Россию, принял православие, получил в кормление от российского государя поместье в Смоленских краях и умер уже в петровские времена.
Один из правнуков Ивана Петровича, Андрей Васильевич, дослужившись во времена Екатерины II до поручика, в браке с Евдокией Матвеевной Яцыниной народил четверых сыновей, один из коих, Абрам, дослужившийся до чина генерал-адъютанта и должности сенатора, и был отцом Ираклия и Евгения.
Ираклий родился в 1802 году 12 февраля. После получения домашнего образования, он был отдан в Пажеский корпус, где уже обучался его брат Евгений. Однако в 1819 году Ираклий был уже прапорщиком, определенным в конно-егерский короля Виртембергского полк, а Евгений, три года назад отчисленный из Пажеского корпуса за глупую выходку, сопряженную с воровством, в том же 1819-м поступил в лейб-гвардии Егерский полк только рядовым.
В 1824 году, в чине поручика, Ираклий Боратынский был переведен в уланский Курляндский полк, а 1 января 1827 года был назначен адъютантом к графу Витгенштейну, главкому 2-й армии. Евгений же, произведенный в прапорщики в 1825 году, к этому времени уже вышел в отставку.
Счастливая звезда продолжала светить Ираклию. В 1828 году он получает чин штаб-ротмистра и, принимая участие в русско-турецкой компании, отличается в боях с турками при Болданскоштах, Козлуджи, Енибазаре и осаде крепости Браилов, за что награждается золотой саблей с гравировкой «за храбрость».
Особо отличился Ираклий Боратынский в целом ряде битв и при взятии Варны, за что был «высочайше» награжден первым своим орденом святой Анны 3-й степени с бантом.
В апреле 1829 года Боратынский назначается адъютантом к главкому графу Дибичу. В компанию 1829 года он участвовал в осаде Силистрии и боях под Буланьиным и Кулевче, за что был отмечен орденом святого Владимира 4-й степени с бантом.
Он дрался с турками под Дервильджеволе за что получил орден святой Анны 2-й степени; брал Адрианополь, за что был произведен в ротмистры; сражаясь в 1831 году во время «польской компании» в корпусе графа Палена, «участвовал в делах» под Калушиным, Каландзиным и иных, за что был награжден орденом святой Анны 2-й степени с короною, а за участие в битвах под Прагой и Минском и генеральном сражении под Остроленкой был пожалован флигель-адъютантом Его Величества и польским орденом.
В 1836 году Ираклий Абрамович, как и рассчитывала княгиня Абамелек, получил чин полковника, а в 1839-м, за 15-летие беспорочной службы, был награжден орденом святого Владимира 3-й степени и святого Георгия 4-го класса и высочайше пожалован бриллиантовым перстнем с изображением императора.
Повоевав в начале 40-ых годов на Кавказе, Ираклий Боратынский в 1842 году был произведен в генерал-майоры и назначен «исправляющим должность ярославского губернатора», а в марте 1846, получив за ярославское губернаторство Станислава 1-й степени, Ираклий Абрамович назначается Казанским военным губернатором с управлением и частью гражданской
Надо сказать, что почти 12 лет его управления обширным Казанским краем, столь сложным в этническом и конфессиональном планах, были, однако, в губернии и ее столице весьма спокойными годами.
Губернатор Боратынский успешно справлялся со сборами государственных налогов, что тогда было в ведении губернаторов, устройством войск и полиции. Кстати, именно во время губернаторства Ираклия Боратынского, были пойманы и казнены, наконец, наводившие в течение нескольких лет страх почти на всю губернию, знаменитые казанские разбойники Быков и Чайкин. По одним сведениям, в 1848, а по воспоминаниям одного из современников Ираклия Абрамовича, Александра Овсянникова, в 1847 году, Быков и Чайкин были насмерть засечены шпицрутенами на Арском поле солдатами казанского гарнизонного батальона под командованием полковника Андрея Петровича Корейши. Впоследствии, скелеты обоих разбойников были выставлены в анатомическом театре Императорского Казанского университета на всеобщее обозрение. Они и сегодня находятся там, по крайней мере, остов Севастьяна Чайкина ста восьмидесяти сантиметров высотой, стоящий на полусогнутых и подпирающий черепом потолок…
Ираклий Абрамович успешно продолжил, начатое еще губернаторами Степаном Степановичем Стрекаловым и Сергеем Павловичем Шиповым, дело по благоустройству столицы губернии. Он достроил здание Губернаторского дворца в Кремле, насыпал дамбу, соединившую Казань с Адмиралтейской слободой и Бишбалтой. Дамба сия была проложена примерно там же, где ныне проходит Кировская дамба с мостом, и была не только пешеходной, но проезжей.
Он продолжал заниматься мощением и освещением улиц, и не только центральных; его велением в 1852 году было восстановлено, после пожара 1849 года, каменное здание Городского театра, здания Училища для девиц духовного звания и открыт еще в 1847 году Казанский городской общественный банк. Словом, был Боратынский губернатором весьма деятельным, за что правительство и не обходило его наградами: в 1849 году он получает орден Анны 1-й степени с короною; в 1853 году производится в генерал-лейтенанты; в 1855-м получает орден Владимира 2-й степени, а 31 декабря 1857 года он награждается орденом Белого Орла и сенаторским званием (поэт Евгений Абрамович уже как 13 лет лежал в могиле).
Не отставала от мужа и его красавица-жена, принявшая на себя попечение над всеми женскими и детскими заведениями в городе и вполне справедливо названная историком Николаем Баженовым в части третьей его «Казанской истории» «покровительницей милосердия».
Помимо прочего, губернатор Боратынский был доступен и «отличался, – как писал Русский Биографический словарь, – живым умом, высоким образованием и любезностью».
Он умер в 1859 году, до последнего своего часа состоя на службе Отечеству, как и положено настоящему русскому дворянину и офицеру.
