Эти никчемные души могли обогатить шустрого Чичикова разными способами. Но, для начала, обратимся к истории того времени.
Каждый помещик указывал количество крепостных душ в особом списке (ревизских сказках), который затем передавался в отделы ревизий (переписи). Так как переписи (ревизии) проводились достаточно редко, примерно раз в десять лет, а пересчитывать крепостным «по головам», естественно, в голову никому не приходило, понятно, что на протяжении этих лет помещик владел тем количеством крепостных, которое и значилось по этим спискам. Какая же от этого практическая польза или вред?
Во-первых, из этого списка государство получало сведения о количестве возможных рекрутов на случай мобилизации или рабочей силы, способной произвести определенное количество продукции. На каждую крепостную душу (человека) помещик был обязан платить подушный налог. Естественно, платить за мертвых, будто они еще живые, помещику невыгодно. Поэтому понятно, почему местные помещики достаточно легко продавали за бесценок (а некоторые, как, например, Манилов, и вовсе отдавали даром) эти мертвые души, которые до следующей, еще нескорой, переписи будут числиться живыми. Выгода помещиков продать мертвые души понятна, но, зачем же они Чичикову?
Первая выгода лежит на поверхности. Покупая мертвых по сути, но вполне живых и работоспособных, по документам, Чичиков становится вполне зажиточным помещиком. Его сильно возросший статус практически открывает дорогу к браку с любой, самой богатой невестой, а значит, еще большему увеличению его достатка (и на этот раз вполне реального) за счет ее приданого. Но это самый простой и не самый выгодный способ обогащения. Ведь к желаемому приданому прилагалась еще и невеста, а особого желания к добровольному лишению холостяцкой свободы Чичиков ни разу на протяжении всего романа не высказывал.
Другой, более выгодный, способ обогащения, и более сложен. Это многоходовая комбинация включала в себя несколько этапов оригинального бизнес-плана (назовем его так современно).
В начале 19 века и до самой отмены крепостного права аграрная Россия была заинтересована в том, чтобы помещичьи хозяйства не были полностью разорены, и поэтому разрешала многократно закладывать и перезакладывать помещичье имущество (землю) для получения кредита в банке. Но совершать сделки с землей лицемерная крепостная Россия разрешала только вместе с закрепленными за помещиком (то есть, за его землей) крепостными крестьянами. Следовательно, чтобы получить кредиты, Чичикову нужна была не только земля (которой у него не было), но и крепостные души.
Чичиков гением Гоголя придумал грандиозную аферу: купить мертвые души, живые по документам (то есть, умершие в период между переписями) для вывода в Херсонскую губернию, (в то время осваивалась огромная территория Новороссия), где земля раздавалась бесплатно. Кроме того, при заселении южных губерний на «прокорм» крепостных душ банки выдавали дотации, по 200 рублей за одну душу. При достаточно большом количестве крепостных душ получалась сумма довольно внушительная.
Потому и скупал Чичиков за бесценок мертвые души, что, чем большее количество душ числится у него на бумаге, тем больший кредит ему бы выдали. Когда бы дело дошло до возврата кредита, Чичиков просто посоветовал бы банку забрать в качестве оплаты заложенное имущество (землю вместе с крепостными), при тогдашней цене за одного крепостного до 500 руб. И не его вина, дескать, что эти души бы к тому времени оказались мертвыми.
Итак, цель Чичикова – получение стартового капитала, получение кредита под залог крепостных душ вместе с землей. Следовательно, в Опекунский совет Воспитательного дома, в котором он собирался брать кредит, нужно было предоставить свидетельство о собственности на землю (полученную в Херсонской области бесплатно) и купчие крепости на якобы живых крепостных.
Не задержись Чичиков в городе на несколько недель, и эта афера ему вполне бы удалась, оставшись незамеченной. Но местные помещики, донельзя удивленные возможностью торговать мертвыми душами, нечаянно раскрыли его гениальный план, и, не вмешайся в его судьбу Фортуна в виде смерти прокурора, сидеть бы ему в тюрьме. А так, отделавшись легким испугом, пройдоха в финале романа несется на птице-тройке по южно-русской дороге к выгодному кредиту с полным комплектом документов.
Какова же мораль произведения Гоголя?
Бизнесмены должны быть более осмотрительны в выборе партнеров при заключении торговых сделок, а банки – более внимательны при проверке предлагаемого залогового имущества.
Завершая статью, позволю себе несколько переиначить слова великого классика. «Нас всех учили понемногу: чему-нибудь, и как-нибудь»… Но жизнь заставила (и, слава Богу) нас снова в книги заглянуть!
