Уже давно археологи находили на раскопках в Новгороде заострённые стержни (костяные и металлические) – их считали шпильками для волос, гвоздями или вообще записывали как «неизвестные предметы». Правда, была версия, что этими стержнями писали на воске – но самих-то вощёных дощечек не находили. А на скомканные куски бересты не обращали внимания, в лучшем случае – считали рыболовными поплавками.
И вот 26 июля 1951 г. в раскопе на ул. Дмитровской (в Средние века – Холопьей) обнаружили очередной такой вот грязный берестяной свиток. Заметил его даже не профессиональный археолог – это была жительница Новгорода Нина Акулова, подрабатывавшая на раскопках. Впоследствии, когда эта женщина умерла, на её могиле был установлен памятник, посвящённый этому событию – а день 26 июля стал в Новгороде праздником. Что же произошло?
На берестяном свитке были отчётливо видны буквы!
Первооткрыватель берестяных грамот – учёный А. В. Арциховский – сравнивал их с египетскими папирусами. Занимались исследованием грамот В.Янин, Л. В. Черепнин.
С тех пор в Новгороде было найдено 1005 берестяных грамот. Были найдены грамоты и в других городах: Старая Русса, Торжок, Псков, Смоленск, Тверь и др.
Что же рассказали берестяные грамоты?
Прежде всего – стало ясно, что грамотность в средневековой Руси не была уделом избранных: грамотными были практически все, существовали школы, где обучали грамоте (археологами даже найдена берестяная ученическая «тетрадь» мальчика Онфима, где он не только учился писать, но и забавлялся рисованием). Можно с уверенностью сказать, что Западная Европа такой массовой грамотности не знала – там грамотность была в основном уделом духовного сословия.
Береста в то время была таким же дешёвым материалом, как сейчас бумага – и обращались с ней так же: черкнул, прочитал – можно выбросить… а именно то, что выбросили, складывается в т.н. «культурный слой», с которым потом имеют дело археологи. Эти выброшенные записки содержат то, что никогда не входит в летописи – повседневные заботы людей Средневековья, позволяет приподнять завесу тайны над их обыденной жизнью. Вот некий Борис обращается к Настасье (очевидно, жене) с просьбой прислать забытую дома «сороцицю» (рубашку).
Вот – претензии в адрес некоего Стояна, который уже девять лет не возвращает долг. А вот – предложение руки и сердца: «От Микиты к Улиану. Пойди за мьне. Яз тьбе хоцю, а ты мьне»… Так – шаг за шагом – оживает перед нами давно исчезнувший мир ушедшей эпохи. Правда, не всегда бывает просто восстановить текст: средневековые новгородцы, как и мы с вами, не любили, чтобы посторонние читали их письма – и нередко рвали берестяные грамоты, прежде чем выбросить… зато не бывает проблем из-за смытого текста: текст на бересту не наносили чернилами, а процарапывали заострённым стержнем.
Берестяные грамоты на Руси начали использоваться в XI веке (менее, чем через 100 лет после Крещения Руси) и вышли из обихода к середине XV века, когда бумага, став дешёвой, вытеснила в этом качестве бересту.
Но и сегодня нельзя утверждать, что все грамоты нам известны. Новые раскопки приносят новые открытия. Так, в 2002 году – не так давно – был обнаружен кусок бересты, явно вырванный из книги – то есть, существовали и берестяные книги…
Какие ещё тайны хранит новгородская земля? Покажет время.
