Этот образ нам внушают уже лет 20-25. Даже трудно сказать, кто именно внушает – пожалуй, мы сами согласились на него, когда в сумасшедшие постперестроечные годы безоговорочно приняли все идеалы американской культуры. Один из столпов этой культуры – пресловутая «американская мечта», заключающаяся в достижении материального успеха, успеха в бизнесе, причем предполагается, что общество всем дает для его достижения равные возможности. Отсюда проистекает презрение к «неудачникам» – тот, кто успеха не достиг, сам виноват, что не воспользовался «равными возможностями». К этому примешивается протестантская этика: материальное благосостояние – показатель Божьего благословения, следовательно, человек, не достигший материального успеха, проклят Богом (к слову, в протестантизме, на котором «выросла» американская цивилизация, не предполагается, что человек может каким-то образом способствовать своему спасению – считается, что только Бог решает, кто спасется, а кто нет)…
Стоит ли нам принимать такую жизненную философию? Нельзя сказать, что это однозначно плохо – понимание, что в своих неудачах человек виноват сам, еще никому не вредило. Но не следует забывать, что именно на родине «американской мечты» впервые было описано такое заболевание, как неврастения – разновидность невроза, происходящая от того, что человек ставит перед собой нереальные, недостижимые цели и винит себя в невозможности их достижения. А сейчас существует даже такое понятие, как «невротизация успехом» – истощение нервной системы в бесконечной погоне за пресловутым образом «успешного человека».
Такие явления неизбежны там, где всем и каждому навязывается единый образ, к которому надлежит стремиться. Что бы там ни говорили о «демократическом обществе», равных возможностей у людей не будет никогда, даже если сбросить со счетов разницу в уровне родительских доходов. Люди от природы обладают разными способностями, предрасположены к разным видам деятельности, соответственно, и цели они перед собой должны ставить разные.
Представим себе хирурга даже не в престижном медицинском центре, а в какой-нибудь районной больнице – у него «золотые руки», его уважают пациенты, он каждый день встречает на улицах поселка людей, которые помнят, как он поставил их на ноги – он счастлив и не желает другой жизни. А что денег не так много – так большего ему и не нужно: на еду, одежду, коммунальные расходы и книги хватает, а дорогая машина ему и не нужна… можем ли мы сказать, что этот человек неуспешен? Наверное, нет – ведь он достиг того, к чему стремился.
Парадоксально, что именно в США был снят фильм, выносящий беспощадный приговор образу «успешного человека». Речь идет о фильме «Ночь в музее». В начале картины перед нами типичный раб американской мечты – человек, лихорадочно пытающийся открыть свое дело. То, что он не создан для бизнеса, ему в голову не приходит – ведь признать это для него означает зачислить себя в разряд «неудачников». Таким же рабом растет его сын – он презирает отца (видимо, с подачи матери, ушедшей от мужа-«неудачника») и с легкостью готов от него отказаться, променяв на успешного бизнесмена-отчима. По ходу действия главный герой отказывается от стереотипного образа успеха, находя себя в самой, казалось бы, незначительной должности – музейного сторожа. Примечательно, что – вопреки кинематографическим шаблоном – он не делает выбора между работой и семьей, напротив, научившись любить свою работу, он одновременно налаживает отношения с сыном, который тоже научился уважать отца и его работу.
Истинного успеха достигает только тот, кто ставит перед собой цели сам, а не принимает навязанные обществом стереотипы. Человека, «нашедшего себя», реализовавшемся в истинно своей работе, можно считать успешным.