Надо ли раскаиваться в содеянном?

Раскаяние в содеянном может кому-то показаться делом абсолютно бессмысленным. Все ведь уже сделано и произошло – изменить уже ничего нельзя. Это относится не только к тем случаям, когда мы совершаем нечто действительно страшное и непоправимое – например, убийство – даже просто накричав на жену, вы, конечно, можете раскаяться, можете даже попросить у нее прощения, но след нанесенной психологической травмы никуда не денется… Получается, что единственный результат раскаяния в содеянном – это наши личные страдания, которые разрушают нас и ни к чему не ведут? Вот так же страдает – и в конце концов умирает от этого – Борис Годунов в пьесе А. С. Пушкина и опере М. П. Мусоргского… но какая в этом польза – страну от смуты уже не спасти, убитого маленького царевича тем более не вернуть…

Но попробуем взглянуть даже на эту ситуацию в драме под другим углом зрения. Борис ведь не просто страдает от осознания совершенного– он всеми силами старается доказать (самому себе, прежде всего), что он способен не только на преступления: «Я отворил им житницы, я злато рассыпал им, я им сыскал работы… Я выстроил им новые жилища», – правда, благодарности от народа несчастный царь так и не дожидается, но это уже детали – важно то, что раскаяние в содеянном не только заставляет страдать, но и сподвигает человека на добрые дела. Получается, что не такое уж это и бессмысленное чувство!

Мы с особенной ясностью сможем представить себе, какова польза раскаяния, если вспомним, как именуется таинство покаяния в Православной церкви. А называется оно там греческим словом «метанойя» – т.е. «изменение ума». Вот, оказывается, для чего нужно нам переживать раскаяние – чтобы «изменить ум», изменить свое восприятие окружающей реальности и самих себя,собственное отношение к миру и к себе! Например, раскаиваясь в неблаговидном поступке по отношению к коллеге, мы смотрим на него уже не как к на некое средство достижения наших целей, а как к живому человеку, которому мы способны сострадать, понимать его чувства… наверное, после этого мы уже сможем по-иному выстроить отношения с этим человеком! Раскаиваясь в гордыне, мы начинаем более объективно оценивать себя… таких примеров может быть масса – но суть всегда одна: пережив раскаяние в содеянном, уже нельзя оставаться прежним.

Раскаяние – это еще и мощный стимул, чтобы не повторять недостойных поступков: все-таки чувство это достаточно тяжелое, переживать его еще раз не хочется никому, и в этом плане оно становится чем-то вроде «отрицательного подкрепления» в процессе выработки «привычек нравственного поведения»… пожалуй, в этом заключается сущность такого понятия, как «страх Божий»: вопреки распространенному заблуждению, это вовсе не боязнь наказания свыше, а страх посмотреть на себя глазами Бога – и ужаснуться…

Вопрос «стоит ли раскаиваться в содеянном» можно уподобить вопросу «стоит ли мыться, когда испачкался»: недобрые дела и мысли – это «грязь», которую надо удалять с души, если мы хотим оставаться людьми, и удаляется она только покаянием.