Пока мы ехали по Изюмской трассе, потом по дороге к Святогорску, в нескольких километрах от которого и находится монастырь, картина была вполне привычной: сосны, снег, небо. Но в Святогорье от всего этого осталось только небо – и меловая гора.
Оказывается, стены Николаевской церкви буквально вырастают из мелового массива горы. При взгляде снизу кажется, что купола парят в небе и тянут вверх белые стены, которые тоже взлетели бы, если б не срослись с такими же матово-белыми башнями, только возведенными природой. Взгляд сверху открывает панораму Северского Донца, с его заросшими лесом берегами, которые, наверное, неотразимы летом, а сейчас голые ветви деревьев не очень живописны (поэтому помещаю летнее фото храма), так что гораздо интереснее заняться историей этого изумительного места. Прямо из Николаевской церкви можно попасть в коридоры пещерного лабиринта, пронизывающего меловую гору. Говорят, они были созданы как часть оборонительных сооружений чуть ли не во времена монголо-татарского ига (ученые относят самые древние еще в 12 веку) – естественно, не с культовой, а с оборонительной целью. Даже окна церкви раньше были длиннее и уже – настоящие бойницы. Гора на высоком берегу Северского Донца – естественная крепость, отсиживаться в которой можно как угодно долго, особенно если пополнять запасы воды. Поэтому особо важные выходы из пещерного лабиринта вели к реке. Сегодня под землей в пещерных помещениях находятся не только монашеские кельи, но и церковь, и некрополь. Наверное, сюда можно попасть с экскурсией, но мы даже не попытались этого сделать, учитывая, что это день большого православного праздника.
Толпы людей, пришедших в церковь, звон колоколов, далеко разносящийся над окрестностями, – все это создавало удивительную атмосферу, вспоминались рассказы И.Бунина и А.Чехова о Святых горах, и казалось: ничего не изменилось за сто лет. Мир живет своей жизнью, а здесь вот уже столько веков человек и природа сосуществуют в удивительном симбиозе и по-прежнему готовы приходить на помощь друг другу.
