Корни этой пословицы уходят в церковную среду России XVIII века. В то время твердилась практика наследственной передачи церковных должностей – благо, в православной церкви приходские священники, в отличие от католиков, не только имели право, но и обязаны были быть женатыми, а значит, и дети у них были. Существовали даже своего рода неписанные законы, регулировавшие эту практику, и даже епископы не могли не принимать их во внимание. Например, если бы сын занял в том же приходе более высокую должность, чем отец (например, сын диакона сделался бы священником) – это был бы нонсенс.
Впрочем, несмотря на многодетность, обычную для священнослужителей, и среди них находились люди, которых природа «награждала» исключительно дочерьми. Кому в этом случае передать приход? Ведь в православной церкви, как известно, женщинам не полагается быть священниками… Выход в таком случае был один – передавать приход зятю, т.е мужу дочери. Напрашивается вопрос, не связана ли с этим обычаем еще одна пословица: «Кому кто нравится: кому поп, кому – попадья, кому – попова дочка».
«Попова дочка», не имевшая братьев, могла нравиться потенциальным женихам не только красотой или строгим воспитанием, но и возможностью унаследовать место священника в случае брака с нею – вот о каком «месте», прилагаемом к невесте, идет речь в данной пословице.
Но, конечно, претендовать на такой брак мог не всякий. Нетрудно представить себе, какая ответственность ложилась на такую девушку – ведь она искала не только мужа для себя, но и будущего священника для прихода! Претендента на руку и сердце она должна была представить «на утверждение» не только отцу, но и епископу. Главным требованием к жениху было наличие духовного образования – это и называлось «жених с умом». Не всегда такого можно было найти в приходе, но и эту проблему решали. Например, в Киевской епархии, если не удавалось найти жениха «с умом» в приходе, невеста обращалась к архиерею, тот ее отправлял в бурсу, чтобы девушка там могла выбрать себе подходящего «философа» или «богослова».
Правда, и сама невеста могла оказаться в весьма неприятном положении. Дело в том, что понятие семьи трактовалось весьма широко – в семью входили не только жена и дети священника, но и братья, племянники, более дальние родственники, и кто-то из них вполне мог обратиться к архиерею и опротестовать права дочери священника на наследование места. Вот так и оказывалась «невеста без места», такой невесте вполне позволительно было выйти за «жениха без ума».
