Но совсем иначе обстояло дело с Александром Дюма. Он мечтал о России. Казалось бы, нет ничего общего, да и быть не должно – где Дюма, а где Россия? Но мечтатель и фантазер несколько лет предпринимал попытки посетить «варварскую страну». Отговаривали все: друзья и недруги, даже правительственные чиновники не остались в стороне.
Россия – таинственная и непонятная – притягивала Дюма, и он раз разом подавал прошение. Получал отказы, но не отчаивался, потому что понимал, почему стал нежелательной персоной для российских властей. Сам император Николай I выразил свое недовольство романом французского сочинителя. Мало того, что «Учитель фехтования» рассказывал о восстании декабристов, так еще и прямо критиковал политику самого государя!
В 1858 году, после смерти Николая I, Дюма получает высочайшее разрешение на въезд в Россию. Собирался долго, и все это время русская читающая публика волновалась, боясь, что писатель передумает. Не передумал, приехал, и начались курьезы. Первый случился на границе. Дюма спросили, чем он занимается. Он ответил: «Пишу». «Ну, это понятно, а занимаетесь-то чем?» - переспросил чиновник. «Покупаю гусиное перо и пишу», - пояснил Дюма. В регистрационную книгу записали: «Александр Дюма – торговец пером».
С первой русской версты за Дюма был учрежден явный надзор полиции. Для тех, кто с этим видом слежки незнаком, поясняю: за писателем, ничуть не скрываясь, ходили нижние чины полиции. Император не доверял «писаке» и требовал, чтобы каждый шаг Дюма был отслежен и зафиксирован. Полицейские не ленились и ежевечерне катали доносы, которые ложились на стол Александру II. Читал ли он их или просто слушал вольный пересказ, теперь уж никто нам не расскажет. Но факт остается фактом.
В России Дюма понравилось все: и природа, и люди, и нравы, и обычаи. А самое главное – кухня. И тут были курьезы. Благовоспитанная публика с удовольствием принимала у себя заезжую знаменитость. В честь Дюма устраивали приемы и званные обеды, во время которых предполагалось, наевшись разных деликатесов, вести чинные разговоры.
Русские застолья поразили Дюма. Он сам был искусным кулинаром и обожал как пробовать, так и собственноручно готовить новые блюда. Предлагаемое ему меню - щи, ботвинья, утка с яблоками, расстегаи, жареные поросята, грибы в сметане, няня, блины с припеком – были непривычны изнеженному желудку француза. Вместо того, чтобы благопристойно сидеть за столом, Дюма, попробовав новое блюдо, мчался на кухню, благодарил повара (чаще всего это была кухарка) и требовал рецепт. И хозяева, и гости, и прислуга были в шоке. Несколько раз готовил сам, демонстрируя свои кулинарные способности. Разумеется, покорил всех. Разве что с десяток снобов остались недовольны его непринужденным поведением.
Объехал Дюма огромную территорию: побывал в Москве, В Санкт-Петербурге, в Нижнем Новгороде, посетил Валаам, восхищался Кавказом, Казанью, бродил по Астрахани, Псковской губернии. Девять месяцев ярчайших впечатлений вылились потом в две книги. Пятитомник «От Парижа до Астрахани» и три тома «Впечатления от поездки на Кавказ».
Множество впечатлений и полное изменение представления о Московии. Хотя, конечно, многое его сильно поразило, и некоторым вещами Дюма был несказанно удивлен. Не понял и не принял табель о рангах – назвал «страшной дичью». От души веселился на грузинских застольях и однажды даже перепил тамаду, хотя в «в питие был чрезвычайно умерен». С умилением слушал в войлочной юрте калмыцкого князя Тюменя игру на рояле, привезенном из Парижа.
Когда вернулся во Францию, то охотно делился впечатлениями. «Зачем поехал в эту дикую страну?» - вот главный вопрос, который ему задавали. Ответов было несколько. Хотел сравнить впечатления Огюстена Гризье – знаменитого учителя фехтования, который подарил ему свой дневник и разрешил использовать материал в новом произведении. Огюстен рассказал о своем восприятии страны, но Дюма подозревал, что фехтовальщик видел слишком мало, чтобы быть объективным.
Дюма и сам с удовольствием пересказывал разные небылицы своим гостям. Например, о том, что русские граблями причесывают свои бороды, обожают икру и цыганок, водят по улицам диких медведей и спят в овинах. А выпить бочку шампанского для них – значит, просто размяться перед обедом. Шутник был великий писатель!
И пусть что-то из культуры, обычаев и традиций показалось Дюма странным, а что-то он и вовсе не понял. Главное-то он рассмотрел, написав, что Россия – это великая держава, прекрасная страна, в которой живет удивительный народ.
