Начнем с того, что в любом биологическом виде время от времени рождаются мутанты, лишенные материнского инстинкта. Но в дикой природе такие дефектные генетические линии быстро растворяются в естественном отборе, а у человека с его развитой социальной системой возможны варианты – дочь «матери-кукушки», унаследовавшую гены непутевой мамочки, вырастит тетушка, бабушка, на худой конец – воспитатели в сиротском приюте, линия будет продолжаться, и когда-нибудь обстоятельства могут сложиться так, что очередная представительница этого рода не просто бросит ребенка, а пойдет дальше.
Во-вторых, у человека инстинктивное основательно «погребено» под социальным – и материнский инстинкт тоже может «замолчать», если материнство связано с серьезными социальными проблемами – например, если ребенок родился у незамужней женщины. Это сейчас мать-одиночка считается «сильной, независимой женщиной», чуть ли не героиней нашего времени – когда-то такая мать была обречена на осуждение социума (причем никого не интересовало, что случившееся могло быть результатом изнасилования), шансы выйти замуж практически равнялись нулю, и даже если непутевый папаша одумался-таки и повел под венец – это не спасало от всеобщего презрения ни мать ни ребенка… потому-то и возникало в такой ситуации желание «прикрыть грех» – как делает это, например, Маргарита в «Фаусте» И. В. Гёте. Ничуть не лучшим было положение замужней женщины в случае рождения ребенка, отцом которого никак не мог быть муж – по причине его длительного отсутствия…
Вопреки распространенному заблуждению, избавиться от нежелательной беременности тогда тоже было возможно – купив у какой-нибудь травницы зелье, провоцирующее выкидыш, но это тоже запрещалось законом, а в случае разоблачения убийца уже родившегося ребенка могла рассчитывать хотя бы на покаяние и причащение перед казнью – вытравившая плод такого утешения лишалась, и это могло заставить женщину сделать выбор в пользу инфантицида.
Убивали детей и замужние женщины – причем с согласия (и даже по приказу) мужа, если в бедной семье ребенок был «лишним ртом». Чаще всего этому придавался вид несчастного случая – например, малыша могли «случайно забыть» рядом с голодными свиньями (эти животные способны сожрать все). Чаще такая судьба выпадала на долю девочки: она ведь не станет опорой в старости – в лучшем случае уйдет в чужую семью (а для этого еще надо собрать приданое), в худшем – будет «висеть на шее»…
Все это факторы «работают» и в наше время – не всякая наша современница достаточно «сильна и независима» (и богата!), чтобы стать матерью-одиночкой, и при этом недостаточно умна, чтобы рожать только от мужа. Вряд ли они боятся греха – но абортов физически боятся, а лишение родительских прав – процедура сложная (подписание согласия на усыновление – то, что называют «отказом от ребенка в роддоме» – лишь ее начало)… вот и выбирают путь, который представляется самым легким: задушить и бросить в контейнер для мусора… Многие полагают, что подобные убийства способны предотвратить бэби-боксы – но вряд ли таким способом можно повлиять на людей, потерявших человеческий облик.
Но бывает и так, что собственного ребенка убивает вполне благополучная женщина – не алкоголичка, не наркоманка, не нищая, счастливая жена, недавно ставшая не менее счастливой матерью… Это связано с явлением, которое называется послеродовым психозом.
Беременность и роды – серьезное испытание для женского организма, в частности, связанное с гормональной перестройкой, а гормоны управляют в том числе и психикой. Конечно, в норме нервная система благополучно с этим справляется, но иногда срабатывает принцип «где тонко, там и рвется». Может развиться психическая болезнь, наследственная предрасположенность до сих пор «дремала» в женщине… впрочем, это не обязательно. В целом следует признать, что причин послеродовых психозов врачи толком не знают – но психиатрам приходится встречаться с ними сплошь и рядом. Одно из самых распространенных направлений в таком случае – «Я плохая мать, я не справляюсь» – отсюда недалеко до депрессии, которая очень легко оборачивается самоубийством. А поскольку мать в первые недели после родов ощущает себе и ребенка как единое целое, самоубийство может оказаться расширенным (броситься с под машину или из окна вместе с ребенком) – вот только ребенок в таких случаях чаще всего погибает (все-таки более хрупкое существо), а мать выживает – чтобы оказаться под следствием.
Бывает и так, что послеродовой психоз не заглушает материнский инстинкт, а обостряет его до предела – и в этом тоже ничего хорошего нет: на фоне преувеличенного, «отраженного в кривом зеркале» беспокойства за ребенка, возникают бредовые идеи, играющие вариацию на одну и ту же тему – защитить малыша во что бы то ни стало… защитить от всего: от «вредных лучей», от преследующих врагов – и что там еще примерещится больному сознанию. Под влиянием такого расстройства мать пытается спрятать ребенка «в надежное место, где никто не найдет» – скажем, в подвал или даже… в сугроб. Разумеется, ребенок при этом очень легко может погибнуть.
Как уже говорилось, относительно причин послеродовых психозов единого мнения нет, поэтому спрогнозировать, будет ли нечто подобное у конкретной женщины, невозможно, поэтому близким молодой матери приходится быть начеку. В первые недели после родов лучше не оставлять женщину с ребенком одну – хорошо, если ей будет помогать мать или свекровь. Если же психоз все же начинает развиваться, выход один – обращаться к психотерапевту, а в тяжелых случаях – к психиатру. И, конечно, не надо ждать попытки инфантицида или расширенного самоубийства! Если у женщины наблюдается бессонница, перепады настроения и тонуса (прилив сил сменяется упадком) – это уже сигналы неблагополучия, и оставлять их без внимания нельзя, тем более если речь уже идет о страхах или неадекватных суждениях (тут недопустим подход «Приду с работы – разберемся» – потом может быть уже поздно).
Прогноз при послеродовом психозе благоприятен – если только это не обострение имеющегося психического заболевания, он проходит быстро и без последствий – только нужно выполнять все предписания врача, не бояться принимать лекарства. Как это ни печально, грудное вскармливание придется прекратить – и не только для того, чтобы лекарства, принимаемые матерью, не попадали в организм ребенка: гормональный фон, связанный с лактацией (продуцированием молока) может усугублять психоз.
