В Евангелии неоднократно упоминаются братья Иисус Христа, в одном месте называются даже их имена: Иаков, Иосия, Симон и Иуда. Атеистам это даёт повод выискивать противоречия в Священном Писании, еретикам – выстраивать новые «вероучения» с отрицанием непорочности Девы Марии, а то и божественности Иисуса Христа… Между тем, если немного знать историю человеческого общества, можно с лёгкостью снять такое противоречие (и даже не придётся делать допущение, что у Иосифа, который в глазах современников был отцом Спасителя, могли быть дети от другой женщины).
Корень слова «брат» является общим для индоевропейских языков, присутствуя там лишь с небольшими вариациями и чередованием: английское brother, немецкое Bruder, французское frère, итальянское fratello… Это указывает на изрядную древность слова.
Но есть языки, запечатлевшие более архаичный уклад – в частности, венгерский. Там нет слова, обозначающего «брата вообще» – есть особые названия для старшего и младшего брата… о чём это говорит? Видимо, о том, в глубокой древности слово «брат» родилось с несколько иным смыслом, чем тот, который вкладываем в него мы.
Копаем ещё глубже – берём древнеегипетскую цивилизацию. В текстах Древнего Египта, причём не только в поэтических, но и в «сухих» документах очень часто встречаются слова «брат», «сестра», хотя из контекста явно следует, что речь идёт о муже или жене… конечно, жениться на сёстрах было обычным делом для фараонов («божественную» кровь нельзя было осквернять смешением с кровью простых смертных), но для всех прочих это было запрещено с глубокой древности… противоречие?
Нет! Древние люди, оказывается, помнили, что экзогамии (запрету на близкородственные браки) предшествовала эндогамия – традиция внутриродовых браков. Это было неизбежно, пока представители рода, живущего по ту сторону реки, виделись «потусторонними существами» во всех смыслах. Близкородственные браки фараонов – это всего лишь «законсервированная» традиция (у вождей, монархов вообще все древние обычаи всегда сохранялись дольше – ведь они «живые талисманы» своего народа, у них опасно что-то менять), а её отдалённый отголосок – именование супругов «братьями» и «сёстрами» в те времена.
Но если брак с братом или сестрой когда-то был обычным делом – почему это не привело к вырождению человечества ещё на заре его существования? Да в том-то и дело, что понятие «брат» с точки зрения древнего человека было гораздо шире! Это слово обозначало не только «сына моих родителей», но и «человека одного рода и поколения со мной» вообще. Этим словом назывался и двоюродный брат, и троюродный, и вообще – «седьмая вода на киселе» (ведь люди эпохи родового строя знали свой род несравненно лучше, чем мы с вами). При таком отдалённом родстве внутриродовой брак мог и не иметь негативных последствий. При переходе же к экзогамии наоборот – брак даже с таким «братом» стал преступлением (в этом плане современный закон менее строг: он разрешает брак уже с троюродным братом).
Вот такими дальними родственниками-сверстниками и были «братья Христа», упомянутые в Евангелии – а вовсе не сыновьями Марии и Иосифа.
Но жизненный уклад менялся, на смену роду приходила нуклеарная семья – род как бы «съёживался» до неё. Язык – при всей своей консервативности – тоже поддавался, и слово «брат» в условиях нуклеарной семьи приобрело то значение, которое оно имеет сейчас: сын моих родителей.
