А если говорить серьезно, то для всякого певческого голоса… именно певческого, поскольку характер голоса при пении может серьезно отличаться от его характера при разговоре, например, если вам доводилось слышать интервью с Галиной Вишневской, вы наверняка обратили внимание, что говорила она довольно низко, а ведь она была певицей-сопрано… так вот, для любого певческого голоса есть две координаты. Во-первых, это пол певца – женские голоса в целом выше мужских. Во-вторых, это высота, которая варьируется в пределах и мужских, и женских голосов. Причем высота как таковая «тянет за собой» некоторые другие особенности – в частности, преимущественное использование того или иного резонатора: головного, грудного. Скажем, если брать только звуковысотную сторону, то диапазоны тенора и контральто различаются не намного, но контральто воспринимается как более «теплый» и «тяжелый» голос, чем тенор.
Но если с высотой все более или менее ясно, то с полом возможны варианты. Вместо него может выступать… возраст!
Дело в том, что основы современной вокальной культуры закладывались в соборах средневековой Европы. Женщинам петь в католических храмах разрешили сравнительно недавно, а в те далекие времена высокими голосами в церковных хорах пели мальчики. Партия (часть музыкальной ткани), которую они выводили, называлась просто – «сверху», по-итальянски – «сопрано». И сейчас так называется верхняя партия в женском или детском хоре – и высокий детский голос (причем в последнем случае это может быть и мальчик, и девочка). Перешло это название и на высокий женский голос.
Название самой низкой партии в средневековом хоре соответствовало ее функции – поддерживать, по-итальянски – «tenore», так родилось название «тенор». По мере развития хорового искусства эта партия разделилась на две, за одной сохранилось название «тенор», а другую – более низкую – так и назвали: «низкая», по-итальянски – «basso».
Но вернемся в Средневековье. Между сопрано и тенором была еще одна партия – ниже сопрано, но по отношению к тенору она была высокой, по-итальянски – «alto». Впоследствии название «альт» сохранилось за низкой женской партией в хоре – и за низким детским голосом. А вот за низким женским голосом закрепилось другие название – контральто (буквально – «против высокого»).
Но и это было еще не все.
XVIII век открыл новые возможности в вокальном искусстве, а это привело к более тонкой дифференциации. Наряду с высокими и низкими голосами выделяются голоса промежуточные, средние. У женщин таким голосом стало «среднее сопрано» – меццо-сопрано (опять же – по-итальянски… ведь итальянцы всегда были «королями» в области пения), а у мужчин – баритон (буквально – «тяжелый тон», ведь в сравнении с тенором он действительно «тяжелый»).
Примечательно, что композиторы оценили достоинства баритонов, когда со сцены сошли кастраты – мужчины, лишенные признаков пола, которые пели практически «женскими» голосами. И тогда баритонам начинают поручать центральные партии – например, у Моцарта Фигаро и Дон-Жуана поет именно баритон… Но потом композиторы переключились на теноров. Впрочем, это можно сказать лишь о западных композиторах, а Россия – как всегда – пола своим путем. Давайте-ка вспомним главных героев наших опер: Иван Сусанин (бас), Руслан (баритон), князь Игорь (бас), Иван Грозный в «Псковитянке» (бас), Борис Годунов (бас), Евгений Онегин (баритон)… «выбивается из ряда» разве что Герман в «Пиковой даме».
Впрочем, композиторские ассоциации всегда были загадкой. Помните, мы с вами говорили о соотношении голоса, пола, и возраста? Так вот, в опере можно наблюдать некоторую корреляцию между возрастом персонажа и голосом, которому получается партия: молодые герои, как правило, поют высокими голосами, а пожилые – низкими. Но это соблюдается далеко не всегда: скажем, Фигаро – человек молодой, но его поет баритон, а старого царя Берендея – тенор. Есть и молодые героини у меццо-сопрано: Кармен, Кончаковна в «Князе Игоре», Маддалена в «Риголетто»… А вот у сопрано почему-то нет ни одной «возрастной» героини – сплошь 15-17-летние девочки. Единственным исключением можно считать Ярославну в «Князе Игоре», да и то – «исключение подтверждает правило»: А.Бородин придерживался версии, что Ярославна была второй женой Игоря, следовательно, он вполне мог представлять ее юной.
Впрочем, и о оперы, и у вокального искусства впереди еще долгий путь развития. Кто знает, какими будут голоса будущего!
