Pleurons tous en ce jour,
Du bois de calambour
(что значит – «Будем все плакать в сей день,
Каламбуровое дерево»)
(Каламбуровое дерево – согласно одному ботаническому словарю XVIII в. – очень ценное индийское дерево с приятным запахом). Допеть песню незадачливому стихотворцу не удалось – она потонула во всеобщем хохоте, а словом каламбур с тех пор называют шутку, построенную на игре слов –звучащих сходно, но по значению различающихся.
Правда, о происхождении этого слова рассказывают и иное: одни говорят, что такими шутками славился пастор Вейганд фон Тебен из города Каленберга, другие – что это был граф Каланбер из Вестафалии или аптекарь Каланбур из Парижа… Лично мне версия о французском происхождении этого слова кажется более убедительной – ведь особенно любят каламбуры французы. Например, о супруге Наполеона они говорили: «C’est dommage qu’elle a un nez rond» – «Жаль, что у неё круглый нос», что звучит так же, как «C’est dommage qu’elle a un Neron» – «Жаль, что у неё Нерон».
Впрочем, нам с вами французские каламбуры оценить нелегко – но это не беда, своих предостаточно! Например, такие:
«Материя бесконечна, но ее все время не хватает кому-то на штаны» (Г.Малкин).
«Днем Пенелопа ткала, ночью порола сотканное, а заодно и сына своего Телемаха» (Н.Тэффи, из «Всемирной истории, обработанной «Сатириконом»).
«Весна хоть кого с ума сведет. Лед – и тот тронулся» (Э.Кроткий)
Или даже так:
«Даже к финским скалам буpым
Обpащаясь с каламбуpом».
Что касается автора последних процитированных строк – русского поэта Д.Минаева ((1835 - 1889), то он каламбуры особенно любил, у него немало стихов, построенных таким образом. Вот, например, весьма жестокое суждение относительно дам:
«Ты грустно восклицаешь: «та ли я?
В сто сантиметров моя талия…»
Не правда ли, это изречение многим дама впору «примерить на себя», примеряя очередное платье? Впрочем, и сильному полу ничуть не легче:
«Паpик на лысину надев,
Не уповаю я на дев».
А вот – пример «суровой прозы» из жизни поэта:
«В ресторане ел суп сидя я,
Суп был сладок, как субсидия»
И наконец – нечто вроде поэтического «автопортрета»:
«Твой стих закалом бурился,
А мой – закаламбурился».
Впрочем, на создание каламбуров способны не только поэты – простые смертные тоже кое-что могут выдать:
«Народ тут душевный, сердечный» (изречение моей коллеги о публике в кардиологическом санатории).
Кто автор сего народного шедевра – право, не знаю:
«И сказал попугай попугаю:
Я тебя, попугай, попугаю!
И ответил ему попугай:
Попугай, попугай, попугай!
На каламбурах построено изрядное количество анекдотов («Наша кошка тоже боялась пылесоса – а потом втянулась»). Почему-то особенно много таких анекдотов – о Штирлице (возможно, потому, что каламбур – тоже своего рода «шифровка»):
«Штирлиц выстрелил вслепую. Слепая упала»
«Штирлиц топил печку. В конце концов, печка утонула».
Но поскольку каламбур строится на сходном звучании, значит, он может стать достоянием не только слова, но и «искусства звуков»! Помню, у моего преподавателя в музыкальном училище была любимая «игра»: в разных произведениях «вылавливать» сходные мелодические ходы и иронизировать: Яншинов у Шуберта «украл» или наоборот? Не скажу, чтобы я превзошла учителя, но даже мне удаётся заметить, например, что в андреевском вальсе «Бабочка» есть ход, только одной нотой отличающийся от начала фразы «За рабочее дело он ушёл воевать»… А вот композитор А.Кролл написал целую пьесу, которая так и называется – «Музыкальный каламбур», где на основе сходных мелодических ходов «Прощание славянки» плавно переходит в «Из-за острова на стрежень», увертюра к опере «Кармен» – в «Барыню», а «Подмосковные вечера» – в «Голубой вагон» и проч. Понимаю, что описывать музыку словами – дело неблагодарное, так что непременно послушайте это произведение – хохот до упаду гарантирован!
