Так выглядит холокост со стороны общепринятой концепции толерантности. Но на него можно взглянуть и более критичным взглядом. Славян погибло на этой же войне в четыре раза больше, за ее время сотни славянских городов сильно пострадали, а такие как Варшава или Ленинград вообще перестали быть как таковые. Славяне также гибли в лагерях, в пыточных учреждениях и массовых расстрелах. Но никто и никогда не заикнется о таком явлении как «холокост славян».
Здесь сам собой напрашивается вопрос, почему так? Все потому, что славяне не кичились своей трагедией. Она пришла и ушла, павших похоронили и помянули. Раненых надо было лечить, разрушенные города восстанавливать, так или иначе, продолжать жить. Евреи же использовали свою беду как мощный движитель мировой политики. Как точный инструмент, вспоров им непоколебимую броню антисемитизма и раскроив надвое мировую общественность. Одна часть населения согласилась с утверждением, что холокост был. Другая утверждает, что холокост – обычное во время войны дело, просто в силу того, что в последнюю большую войну применялось более совершенное оружие и методы ведения войны, жертв она принесла намного больше, чем все войны до нее вместе взятые.
Необходимо учитывать, что уничтожению подлежали, прежде всего, евреи ортодоксальные. То есть те, которые исповедовали иудаизм и имели характерное телесное свидетельство. Евреи-христиане и евреи-мусульмане, не живущие по сионистским обычаям и, не будучи признанными как евреи, счастливо избегали злой участи. Но они и не совсем признаются евреями, как со стороны мировой общественности, так и со стороны самих ортодоксальных евреев. Но такие евреи все же, конечно, гибли. Война есть война. Таким образом, современные сторонники холокоста вписывают в него и неортодоксальных евреев, тех самых. Которых еще до войны и во время войны евреями не считали. И оказывается, что иудаистов было убито гораздо меньше, около миллиона человек.
Нельзя не учитывать и одно весьма примечательное течение событий. Оно в некоей мере позволяет смотреть на холокост как на провокацию, как бы кощунственно это не выглядело. Во-первых, холокост обернулся для евреев определенной выгодой. Они получили возможность осуществления своей тысячелетней мечты. Им было позволено построить собственное государство. А это уже не мало, здесь с точки зрения мировой политик миллион или больше человек – не такая уж и большая жертва, ведь речь идет о становлении Израиля как народа богоизбранного и предреченного на господство над всеми иными народами.
Во-вторых, еще в 1936 году немцы ходили в магазины за хлебом, неся свои деньги в картофельных мешках. Такова была инфляция. Но уже в 1938 году, два года спустя, Германия представляется в обличии мировой державы с прекрасно развитой экономикой, способной покорить или уничтожить весь мир. Несомненно, благородный тяжкий труд немецкого народа имел здесь свою часть. Но можно вспомнить и о том, что вплоть до начала войны крупнейшие банкиры мира жили именно в Германии. И в 1939 году такие личности как Ротшильды и Рокфеллеры выехали из Германии, оставив там многие свои миллиарды. Можно подумать, что они бежали. А можно, что уехали, провожаемые нацистскими главарями под белые ручки за столь щедрый подарок немецкому ВПК.