День этот можно назвать праздником-парадоксом: установлен он недавно – всего лишь 6 лет назад – а посвящён событиям начала XVII века. Почему же так произошло – почему нашим властям вдруг пришло в голову увековечить события четырёхвековой давности?
Разберёмся для начала, что же, собственно, произошло 4 ноября.
Для этого нам придётся перенестись в XVII век. Итак, 1612 год. Москва захвачена польскими интервентами. Да, некоторые западные (в особенности польские) историки отрицают факт польской интервенции, и кое-кто из наших соотечественников готов – в порыве модной «толерантности» – повторять за ними на попугайский манер, но из песни, как известно, слова не выкинешь. Вот, например, что пишет участник событий – житель Смоленска, взятого поляками приступом в 1611 г.: "Мы не противились - и все погибли, в вечную работу к латинству пошли. Если не будете теперь в соединении, обще со всею землею, то горько будете плакать и рыдать неутешным <…> и убиен будет лютою смертию род ваш христианский, поработят и осквернят и разведут в полон матерей, жен и детей ваших". Кстати, этот человек явно скромничает, утверждая, что жители города «не противились»: Смоленск, осаждённый 12-тысячной польской армией осенью 1609 г., оказывал прямо-таки героическое сопротивление вплоть до 3 июня 1611 г., когда был взят приступом… А немецкий историк Шульце-Геверниц, которого уж никак нельзя заподозрить в пристрастном отношении, характеризует эти события так: "Еще немного - и Россия сделалась бы провинцией… западноевропейского государства, как это было с Индией"
Но вернёмся в Москву. Одним из главных вдохновителей национально-освободительного движения становится патриарх Гермоген. Будучи заточён в Кремле, он продолжает через своих сподвижников рассылать по стране грамоты, призывающие к борьбе против захватчиков. То же самое делает архимандрит Дионисий в Троице-Сергиевом монастыре.
И вот одно из таких воззваний, достигнув Нижнего Новгорода попадает в руки Кузьмы Минина – торговца мясом и земского старосты. Этот достойный человек обращается к нижегородцам с призывом вступать в ополчение для борьбы с иноверцами и оказывать этому ополчению материальную поддержку. Минин и сам подаёт пример, жертвуя треть собственных денег (сто рублей – огромная по тем временам сумма). Руководителем же ополчения становится князь Дмитрий Пожарский.
Борьба была долгой и трудной, но вот 22 октября по юлианскому календарю (1 ноября по григорианскому) ополчение под руководством Минина и Пожарского взяло Китай-город. Полная капитуляция интервентов состоялась несколько позже – 26 октября, но в этот день Д.Пожарский, вступив в Москву под покровом Казанской иконы Божьей Матери, поклялся построить храм в честь этой славной победы – а потому именно 22 октября вошло в православный календарь как день Казанской иконы Божьей Матери (поскольку за 4 века разрыв между юлианским и григорианским календарями увеличился, сейчас этой дате соответствует 4 ноября).
А через 37 лет – в 1649 году – царь Алексей Михайлович объявил этот день государственным праздником, который и отмечался до 1917 года. Как видим, история праздника гораздо древнее – только Днём народного единства никто его тогда не называл, он сохранял свой религиозный характер
Разберёмся теперь, что произошло в позднейшие времена.
После падения Советской власти праздновать День Октябрьской революции было как-то неудобно (почему неудобно – остаётся только догадываться: празднуют же во Франции День взятия Бастилии, а в Англии никто не собирается демонтировать памятник Оливеру Кромвелю – но у России, как всегда, свой особый путь) – и в 1996 г. праздник 7 ноября был переименован из Дня Октябрьской революции в День согласия и примирения.
Худшей идеи нельзя было и представить! Назвать «днём согласия и примирения» день, когда на улицах толпы под красными флагами скандировали «Долой антинародный режим!», а представители старшего поколения за праздничным столом называли своих детей и внуков «отморозками» за то, что те не желали считать Ленина Господом Богом, назвать «днём согласия» можно было только в порядке злой шутки.
С другой стороны, всем известно, как наш народ любит праздники – и отменить такой привычный праздник было бы опасно… единственный выход – дать взамен другой праздник, приходящийся примерно на это же время.
Выход был найден осенью 2004 года: Межрелигиозный совет России предложил, Патриарх Московский и всея Руси Алексий II публично поддержал инициативу, а Государственная Дума рассмотрела проект о введении нового праздника. И вот, 27 декабря 2004 года закон о новом празднике был принят.
Вот такие «политические игры».
Но ведь подвиг К.Минина, Д.Пожарского и всех их соратников от этого не меркнет, не правда ли? И не грех о нём вспомнить – вспомнить о том, что у нас есть славное прошлое, у нас есть история, которую никакие политики никогда не перепишут! Если мы сами будем её помнить, конечно!
