icon-star icon-cart icon-close icon-heart icon-info icon-pause icon-play icon-podcast icon-question icon-refresh icon-tile icon-users icon-user icon-search icon-lock icon-comment icon-like icon-not-like icon-plus article-placeholder article-plus-notepad article-star man-404 icon-danger icon-checked icon-article-edit icon-pen icon-fb icon-vk icon-tw icon-google
Леонид Девятых
Люди, биографии

Что за человек был священник Масловский?

  • 2885
  • 11

Что за человек был священник Масловский?

Б
Богослужение в Георгиевской церкви окончилось. Люди, выстроившись цепочкой, стали подходить к кресту для целования. Все было, как обычно, чинно и торжественно: негромко гудел басок помощника настоятеля храма Масловского, прихожане целовали костяшки его пальцев, затем крест и отчаливали приобщаться Святых Таин. И все невольно вздрогнули, когда раздалось вдруг громоподобное:

– Прочь! Оставьте прежде свое богопротивное ремесло.

Все обернулись на голос: священник Масловский, отведя крест в сторону, гневно смотрел на разряженную в бархат и шелка дамочку, нервно сжимавшую ладони в кулачки. Затем, фыркнув, она по-солдатски сделала оборот «кругом» и пошла к выходу, зло шипя:

– Погоди рясоносец. Вот ужо пожалуюсь на тебя архиепископу, сошлет он тебя в такой приход, куда Макар телят не гонял.

Это был не первый случай некоего бунтарства нового помощника настоятеля Георгиевской церкви священника Петра Масловского. Он отказывался высылать за обедней просфоры прихожанкам-проституткам и освящать их квартиры святой водой; последний же случай, когда Масловский не дал приложиться к кресту содержательнице дома терпимости, был уже настоящим бунтом. Дамочка, естественно, нажаловалась казанскому архиепископу Палладию. Его Высокопреосвященству ничего иного не оставалось, как убрать неудобного священника из Казани.

Палладий, благоволивший к о. Петру и выбивший в Синоде второе место священника при Георгиевской церкви именно для Масловского, как специалиста по расколу, переместил его «без всякого следствия», как жаловался потом в одном из своих писем выдающемуся просветителю Н.И. Ильминскому сам Петр, «к Цивильскому собору». Как ни просил Масловский архиепископа переместить его обратно в Казань, Палладий был неумолим и лишь через время, когда все улеглось, дал о. Петру место священника в Казанской окружной лечебнице, с огромной потерей в жаловании, уступив ходатайству его жены.

Петр Петрович Масловский родился в Казани 21 августа 1843 года в семье священника Казанского женского Богородицкого монастыря. По автобиографической записке «Как на Руси святой иногда люди делаются миссионерами» видно, что первоначальное его нравственное воспитание носило церковный характер.

«В семействе нашем соблюдались посты, – писал Масловский, – мы знали, когда есть рыбы нельзя; когда можно есть икру и молоки. В родительские (дни поминовения умерших) мать водила нас в церковь, или кому другому заказывала сводить, помянуть умерших и дать милостыню нищим. В воскресенье и праздник хоть один из семьи непременно должен быть в церкви – и бывали, по обычаю».

Первыми книгами, которые он прочитал сам, было Евангелие и творения Иоанна Златоуста, а потому неудивительно, что, будучи еще в десятилетнем возрасте, он решил посвятить себя служению Церкви, и попросил отца отдать его в духовное училище.

Учился он «ревностно» и при десятибалльной системе отметок получал не ниже 8 баллов. В училище он познакомился со старообрядством, увлекся им и пронес это увлечение через всю жизнь. Еще большие успехи делал Масловский в изучении языков.

В 1860 году Петр поступил в духовную семинарию, по окончанию же семинарии, в которой он явно скучал, Петр Масловский подал прошение о посылке его в Москву для обучения в тамошней духовной академии и о пострижении в монахи и получил отказ. Отказано было ему Синодом и в принятии сана священника, так как Петр Петрович не был женат (тогда это было обязательным условием при рукоположении во священника). Тогда Масловский начинает самостоятельно готовиться к миссионерской деятельности и, естественно, изучать различные языки.

Он много пишет о расколе, миссионерстве, месте православия. «Как Греция преподала миру изящество, Рим – законность. Франция – признание человеческих прав, Англия – промышленность, Америка – гражданское благоустройство, так Россия преподает всему свету правую религию: в том ее призвание, в том ее дух, который и наука, и печать, и проповедь, и законы обязаны поддержать всеми законными мерами», – писал Масловский в статье о православном проповедничестве.

Масловский знал неимоверное множество языков: французский, немецкий, татарский, арабский, турецкий, болгарский, чешский, греческий, румынский, армянский, грузинский, сирийский и все поволжские. В 80-е года XIX столетия ему даже предлагалось кафедральное протоиерейство в Кутаиси и должность инспектора классов в епархиальном женском училище Тифлиса.

Неудачей кончилась попытка Петра Петровича провести в жизнь проект «Программа преподавания татарского языка и науки по татарству», хотя программа эта была много лучше множества семинарских программ по данной теме. Обер-прокурор священного Синода граф Дмитрий Андреевич Толстой был против нововведений в духовных семинариях.

Тогда неугомонный Масловский представил казанскому архиепископу Артемию и обер-прокурору Толстому новый проект: издание периодического миссионерского журнала на «инородческих» языках, дабы дать «христианское чтение» крещеным татарам, мари, мордве, удмуртам и чувашам.

Однако проект этот тоже был отвергнут.

Не признанный в духовном ведомстве, он переходит в ведомство народного просвещения и допускается в 1875 году к «исправлению должности учителя русского языка и словесности в симбирской гимназии».

Он взял себе старшие классы. Как писал сам Петр Петрович, преподаванием словесности он «старался внушить своим ученикам надлежащие взгляды на многие лица и обстоятельства истории русской жизни и русской литературы, на которые они имели превратые понятия, и возбудить в них любовь к родной, преимущественно допетровской старине, оплеванной и оскверненной в их глазах обычной грязью скифского европеизма». Я все силы «употреблял, – писал Масловский, – влюбить своих слушателей в устную словесность Руси, главным образом в былины, в которых заключена история всей Руси, от начала и до нашего времени, и в историю литературы до-петровской, потому что здесь много православия…».

До марта 1876 года Масловский написал несколько программ своего курса:

1. Краткая теория поэзии.

2. Теория поэзии из разбора поэтических образцов.

3. Риторика по поэтическим образцам.

4. История русской литературы

Ученики по его предметам сдали экзамены блистательно. Но по окончанию учебного года Масловский покидает гимназию.

Дело было в неустойчивости его положения, – «допущен к исправлению должности». Кроме того, на новой учебный год директор гимназии объявил занимаемое Петром Петровичем место…вакантным.

– Это что же, выходит меня бы запросто могли уволить без прошения, найдись на мое место иной человек? – справедливо возмущался Масловский. – Как же мне было не уйти?!

По совету своих казанских друзей, Масловский подал прошение о предоставлении ему места инспектора народных училищ Самарской губернии сначала по Николаевскому уезду, а затем и по Новоузенскому. И 1 июля 1876 года токовое место было ему предоставлено. «Одного я всегда искал и ищу, – писал Петр Петрович в одном из своих писем, – мало-мальски свободного положения, мало-мальски жизни обеспеченной для того, чтобы сработать свою Историческую хрестоматию всего эллинизма, со словарями, толкованиями и переводами. Это задача всей моей жизни! Все дело в приобретении европейских изданий классиков, переводов и словарей, на что нужны некоторые средства и положение свободное…Каково бы ни было, одно верно: я человек идеи…».

О своей инспекторской деятельности он сообщает в своей автобиографической записке «Как на Руси святой иногда люди делаются миссионерами» следующее:

«Я поддерживал духовенство в пропагандировании церковно-славянского шрифта и языка, которые тогда чуть не вышли из школ…по духу времени. Я ввел в школы забытые псалтырь и часослов… Ревизии я всегда начинал с церковного чтения лучшими из старших отделений. Духовенство за это меня любило».

Инспектором народных училищ Масловский пробыл почти пять лет. За это время открыл пять школ, написал учебник закона Божия для молокан, учебники русского языка для мордвы и немцев, ввел в преподавание училищ славянскую грамоту, никогда не давал в обиду учителей-тружеников А еще он не допустил к преподаванию во вверенных ему училищах ни одного учителя-атеиста, коих расплодилось в то время под влиянием народнических идей не меряно.

11 марта 1880 года Масловский был уволен с должности по собственному прошению.

– А с этой должности зачем вы ушли? – спросил его Ильминский.

– Не было больше никакой возможности служить мне вместе с директором училищ Херувимовым. Фамилия-то вон какая мягкая, а характер… Да и предводитель дворянства Тенеков был под стать господину Херувимову…

– Что же дальше? – спросил Ильминский.

– Одно знаю, – ответил Петр Петрович, – не быть мне более никогда инспектором. Ежели б знал, как легко на этой должности потерять себя, никогда бы ее не желал и не занимал…

Летом 1880-го года, Масловский с женой и двумя дочерьми приехал в Казань, где получил место преподавателя французского языка в Елабужском реальном училище.

Наконец, в январе 1882 года, Масловский был рукоположен в диаконы, а через неделю – во священники. Давняя мечта, к которой он шел всю жизнь, сбылась. Но не сбылась еще одна мечта о. Петра – служить в родной Казани: вакансии священника были только в Мензелинске и Златоусте.

Масловский выбрал Мензелинск.

Ему достался огромный соборный приход. Работы было много; часто о. Петру приходилось служить и за протоиерея, и за другого соборного священника, «который любил иногда захворать».

«Пишу плохо, – оправдывался Масловский в одном из писем перед Ильминским, – ибо устал после седмицы, сейчас еду в деревню, завтра хор с иконами по трем деревням, а там опять и опять будет вертеть меня соборное колесо туда и сюда».

О. Петр продолжал часто писать статьи, публикуемые в «Церковно-общественном вестнике», и мечтал о родной Казани. Туда, по его собственным словам, он «рвался всеми порывами».

В июне 1884 года, с соглашения архиепископа Палладия, Масловский составил на имя Высокопреосвещеннейшего прошение о перемещении в Казань, мотивируя его «крайней нуждой» и пользой, каковую он мог бы принести, будучи в Казани. «Ради Бога, – писал он Ильминскому, – переведите меня в Казань. Сверх того, что там университет, академия, библиотеки, профессора, вы сами со всем дорогим мне, – сверх того, что требует того мать моя, всегда больная, – сверх того, что здесь я ни Богу свечка, ни Бисмарку кочерга, – сверх говорю, всего этого, мне никаких сил нет при соборе продолжать служение (труды, ей Богу, неимоверны!)…Мне дороже всего на свете Казань… Переведите в Казань на самый бедный приход и проситься с него на богатый не стану. Другие найду средства воспитать детей и прокормить семью, – переведите до зимы».

«До зимы» Масловский не получил никаких положительных ответов. А 4 марта его уложил на постель сердечный припадок с конвульсиями, пеной изо рта и потерей речи.

Оправившись, Масловский писал новое прошение архиепископу Палладию. «Ваше высокопреосвященство, принимая во внимание многочисленность душ Георгиевскаго прихода г. Казани, присутствие в сем приходе раскола и мое знание старообрядства, небезызвестное в Казани, благоволите Вашими священными устами милостивейше предложить мне просить Ваше Высокопреосвященство об определении меня временно к Георгиевской церкви во второго священника…»

Решение теперь последовало быстро: «Священник П. Масловский согласно его прошению и как способный к миссионерской деятельности против раскола определяется на второе священническое место «в звании помощника настоятеля к Георгиевской церкви».

И вот – удаление из помощников настоятеля. Еще в январе 1884 года Ильминский просит Масловского «сократить свой язык, который есть враг человеку, т. е. собственно вам же». Но – это было не под силу честному о. Петру.

Служба в окружной лечебнице за 480 рублей в год была тяжела для Масловского. И он, явно не подумав, принимает приглашение своего знакомца по Симбирску, бывшего архимандрита Алексия, ставшего епископом Балтским и викарием Каменец-Подольским, занять место духовника Каменец-Подольской семинарии и законоучителя школы при ней.

Он сразу покаялся в неосторожности своего шага. Тем более, что Алексий был переведен в Воронеж, и он, казанец, остался в чужом краю совершенно один.

Честный идеалист, одушевленный апостольской ревностью; благородный характером и поступками и непримиримый в своих проповедях, Масловский быстро вооружил против себя всю семинарскую корпорацию, ректора и вышестоящих лиц.

Петр Петрович вновь начинает хлопотать о возвращении в Казань. «О Казани он мечтал, – писал в биографическом очерке о Масловском К. Харлампович, – ее видел во сне и в нее стремился в мыслях».

Но Палладий молчал. И Масловский продолжал работать в тяжелейших условиях, никем не понятый и не оцененный. Скоро стало слабеть зрение, подводило сердце, а 15 июня 1889 года оно остановилось. В его последних бумагах был найден черновик не отправленного письма, оканчивающийся следующими словами:

«Ах, Казань, Казань родная! Увижу ли я тебя, бесценную, еще раз! Буди на тебе благословение Божие, родная, милая, сердечная моя Казань, град именитый, град великий, град Гурия, Варсонофия и Германа! Ах, Казань…»

deb
Наталья Реутова

трудная у него жизнь была. Принципиальных и честгых часто не любят. За статью огромный + Леониду!

Вам необходимо или зарегистрироваться, чтобы оставлять комментарии
выбор читателя

Выбор читателя

16+