Иногда он кажется нам порождением нашей развращённой эпохи. Между тем, это не так: разводы существовали всегда – сколько существует брак. Так, в Древнем мире, мужчина не просто имел право, а обязан был в глазах окружающих (в глазах своего рода в первую очередь) избавиться от жены, если у них нет детей (о том, что бесплодным может быть мужчина, в те времена ещё не задумывались) – продолжать жить с бесплодной женой тогда было истинным подвигом любви. Таким подвигом был брак святых Иоакима и Анны, и в конечном итоге они были вознаграждены подвигом ещё более трудным – стать родителями будущей Богоматери...
Раннее Средневековье «по инерции» сохраняло в этом плане традиции Древнего мира, но постепенно всё, что касается брака, берёт в свои руки христианская Церковь, а её позиция однозначно: супруги – единая плоть, не подлежащая расчленению, поэтому в Средние века разводов как таковых не было. Вспомните, как описываются проблемы королевского семейства в эпопее М.Дрюона «Проклятые короли»: уличённых в супружеской неверности жён королевских сыновей можно было судить, признать виновными, заставить присутствовать при казни любовников, заточить пожизненно в крепость и даже убить там – но развестись с ними было нельзя даже волей короля. И когда говорят, например, что Альенора Аквитанская развелась с французским королём Людовиком VII, следует понимать, что это был не развод как таковой, а признание брака недействительным (подобная процедура существует и сейчас – и она отличается от развода).
Брак можно было признать недействительным, если вскрывались (или намеренно выискивались) какие-то обстоятельства, препятствующие браку: один из супругов уже состоял в браке, или не являлся христианином, или страдал болезнью, препятствующей исполнению супружеских обязанностей. Брак мог быть аннулирован, если супруги состояли в более близком родстве, чем это было позволительно для брака (именно такой повод был использован в случае с Альенорой Аквитанской) – причём не обязательно кровном; так, одного шведского конунга святые отцы заставили расстаться со второй женой потому, что эта женщина – также вышедшая замуж вторично – по своему первому браку приходилась мачехой его первой жене (по церковным канонам, это приравнивалось к браку с матерью). Основанием для аннулирования брака мог стать тот факт, что один из супругов систематически отказывал другому в супружеском ложе – разумеется, в столь деликатном вопросе не могло быть свидетелей, всё решало признание супруга (как могло выбиваться такое признание – мы с вами читали у того же М.Дрюона). В крайнем случае можно было найти «свидетелей», которые «вспомнят», что венчание было совершено с какими-то нарушениями в деталях обряда. Одному из супругов могли разрешить вступить в новый брак, если другой достаточно долго безвестно отсутствовал.
Брак аннулировало также принятие монашества одним из супругов, не обязательно добровольное – таким образом нередко избавлялись от жён монархи (в том числе – Иван Грозный).
В нашей стране «маятник качнулся» в обратную сторону после Октябрьской революции: можно было подать заявление в ЗАГС и тут же получить развод (даже не требовалось заявление другого супруга... к слову, нечто подобное происходило во Франции после Великой Французской революции). При И.В.Сталине произошло ужесточение процедуры, при Н.С.Хрущёве – упрощение, вносились коррективы и потом, и на сегодняшний день мы имеем то, что имеем.
Следует заметить, что слово «развод» употребляется только в разговорной речи – официальный юридический термин звучит как «расторжение брака». Если оба супруга согласны на развод и у них нет несовершеннолетних детей, брак может быть расторгнут в органах ЗАГС. Если же дети есть или один их супругов не согласен на развод, дело решается в суде. Даже при наличии несовершеннолетних детей брак можно расторгнуть и без суда, если один из супругов приговорён к лишению свободы сроком более трёх лет, признан недееспособным или в судебном порядке признан без вести пропавшим.
Число разводов в наше время смело можно назвать катастрофическим. Почему так происходит? В определённом смысле к этому ведёт... сама возможность развода.Она позволяет многим вступать в брак с мыслью: «Поживу, не понравится – разведусь». У женщин такой подход ещё называется «сходить замуж». В противовес ей, ситуация «я никуда не денусь с подводной лодки» заставляет и десять раз подумать, стоит ли вступать в брак именно с этим человеком, и уже в процессе супружеской жизни не позволяет «раскачивать лодку». Так может быть, стоит запретить разводы?
К чему приводя такие законы, замечательно описал в одном из своих рассказов Артур Конан Дойль: жена сбежала с любовником – её грязное сожительство не смущает, а брошенный муж несколько лет спустя встретил женщину, с которой мог бы быть счастлив, но пожениться они не могут – он ведь по-прежнему женат. Жить вместе вне брака они тоже не могут – не такие это люди. И, конечно, нельзя заставлять кого-то жить с человеком, уже в период брака потерявшим человеческий облик – ставшим пьяницей, наркоманом, приобретшим привычку «распускать руки»…...
И всё же запрет на развод должен существовать – не в законе, нет. Он должен быть в нашей системе ценностей, в нашей душе. Разводы исчезнут сами собой, если каждый из нас поймёт, что супруг – это живой человек, а не вещь, которую можно выбросить, если надоела.
