Место действия – США. Время действия – самый конец шестидесятых годов XX века. По улицам больших и небольших американских, то есть «правильных» городов ходят толпы людей, занятых поисками способа «поймать за хвост американскую мечту».
Как они это сделают? Неважно. Хороши любые способы и средства. О тех, кто сумел достичь цели, то есть дошел до финиша и выиграл, и нужно писать, трубить, кричать, снимать фильмы. А еще рекламировать товары. Любые. Цель – продать (читай - навязать, втюхать), то есть любой ценой заставить купить. Остальные темы обывателя не интересуют.
Так напутствовал редактор своего репортера, пресекая любые его попытки написать что-то свое. Хантер Томпсон эту скукотищу терпел, скрипя зубами, писал, а потом вдруг «взбрыкнул, как норовистая лошадь». Получив задание редакции (в то время он писал для «Бостон Глоб»), он посетил дерби в Кентукки. Ничего нового, конечно, не увидел. Там все было, как обычно: приличные дамы и господа небольшой кучкой располагались на одних трибунах, прочие граждане – тесной группой на других. Азарт на всех лицах; отчаяние от потери демонстрировали неудачники, а счастливчики, коих было немного, не могли скрыть радость выигрыша.
Ну, и о чем тут писать? Какими словами, скажите на милость, всю эту дребедень можно художественно пересказать? Вы правы, господа, только матерными. Как жаль, что их нельзя печатать в приличном издании! Репортер Томпсон, разумеется, сделал несколько записей в блокнот. В выражениях особо не стеснялся – писал-то для себя. Он надеялся, что сумеет обработать эти заметки, обретя ко времени сдачи материала сбежавшее в неизвестном направлении вдохновение.
Увы, вдохновение в этот день не вернулось. Редактор давил, требуя статью. Хантер Томпсон, слегка подогревшись виски, решился на бунт: он отправил шефу свои наброски. Да, да, обычные наброски – непричесанные повторным чтением, неприлизанные исправлениями, полные откровенно циничных замечаний в адрес публики, устроителей и участников дерби. Те самые листочки из блокнота, которые априори не могли называться статьей.
1. Что сделал редактор?
Нет, он не уволил нахального репортера и не отдал листочки на правку. Он их НАПЕЧАТАЛ!
Как выглядела статья? О, это было забавное и очень ехидное ворчание с меткими и остроумными комментариями. На кого ворчал Томпсон и что он комментировал? Всех и всё, что попало в поле его зрения. Реакция читателей была неоднозначной: одни хохотали и, топая ногами от восторга, кричали: «Вот это парень! Как он их!» А другие, оскорбившись, требовали увольнения потерявшего совесть репортера. Вот так и родился стиль гонзо.
2. Чем он характерен?
Во-первых, он «до неприличия»субъективен. Журналист рассказывает не о тех, событиях, свидетелем которых он является. Они ему в принципе не интересны. А вот все, что прямо или косвенно касается его собственных ощущений от увиденного, он подробно (порой, излишне подробно) описывает. Если по какой-то, порой ему самому неведомой причине ему не нравится великий чемпион, то репортер ни разу не упомянет о его спортивных достижениях. Зато остановится на прыщах, «изгадивших его щеки», или на оттопыренных ушах, пылающих на солнце малиновым цветом. Может, не заметить отличного финиша, но ни за что не упустит момент неловкого падения или неуместной (на его взгляд) слезы. Вслед за художником гонзо-журналист позволяет себе восклицать: «Я так его вижу!»
Во-вторых, в таких репортажах нет стройности повествования. В них напрочь отсутствуют намеки на сюжет, частенько журналист перескакивает с одной мысли на другую, делает лирические и не очень отступления. То есть, забыв все, чему его учили на журфаке, пишет, как дышит: легко и играючи, блистая остроумием, а порой и отличным знанием ненормативной лексики и блатного жаргона.
В-третьих, репортаж обычно балансирует на грани фола. Журналист чрезвычайно дерзок в своих комментариях и оценках, но бывает и так: он скатывается до откровенного хамства в адрес героев своей статьи. Этот прием трудно назвать обычной бравадой – смотрите, какой я бесстрашный! Больше подойдет – я плохо воспитан, и мне плевать на ваше мнение, поэтому можете засунуть его себе в…
Как реагирует на такие репортажи читатель? По-разному. «Умеренное» использование стиля гонзо читается легко. Бесшабашность автора увлекает, отточенное остроумие забавляет, мат к месту смешит, а дерзость восхищает и не только тех, кто сам на нее не способен. Главная цель достигнута: читатель на статью отреагировал. Журналист сумел зацепить что-то в его душе, заставил задуматься. А значит, эта статья, за которую во время учебы на журфаке вполне могли бы и отчислить, выстрелив, попала в цель.
Браво, мистер Хантер Томас! Мир журналистики Вы обогатили еще одним – и пока самым оригинальным! - стилем.